В семидесятых годах в Калифорнии группа студентов одного из местных университетов была вовлечена в проект Грегори Бейтсона по изучению коммуникации. Как и многие научные проекты, этот оказался очень помпезным и не очень плодотворным.

      Студенты, как обычно, стали заниматься не тем, что хотели от них преподаватели. А занялись тем, что на тот момент им казалось супер-дупер возможностями. С одной стороны, они стали изучать простенькие вещи, фокусы, с другой стороны ― психотерапию, которая казалась чем-то стоящим на тот момент. Через некоторое время они получили доступ к Милтону Эриксону. Судя по полученным результатам, они изучали его не в первую очередь для психотерапии, больше для своих целей и задач.

      Кто-то изучал хоккеистов, кто-то горнолыжников. Кто-то начал изучать бизнес-системы. Поначалу все было достаточно хаотично. Люди просто встречались, обсуждали кто чему у кого-то научились и пытались научить остальных. Через некоторое получилось что-то вроде привычной последовательности действий.

      В какой-то момент в группе появился достаточно амбициозный Ричард Бэндлер и молодой преподаватель Джон Гриндер, который до этого работал в ЦРУ в Восточной Европе. После отставки он стал преподавать языки, возможно потому что именно это вынес из работы в разведке. Бэндлер отличался большим талантом в схватывании чужого навыка. Он умел и сейчас умеет учиться через подражание. Гриндер умел формулировать и формализовать. И применял для этого языковые структуры.

      Бэндлер с Гриндером зафиксировали и сформулировали ту самую интуитивно найденную последовательность действий. С какими-то добавлениями от себя. По сути именно они формализовали попытки не только перенять чужой навык, но и транслировать его для других. Тогда это еще не называлось моделированием, как сейчас. Иногда по словам Френка Пьюслика это называли мета-знанием, т.е. знанием о том, как узнать.

     Бэндлер и Гриндер опубликовали первую книгу ― «Структуру магии». Поскольку они оба ― амбициозные американцы, то позаботились не только о том, чтобы опубликовать книгу, но и том, чтобы застолбить бренд. Появилось словосочетание ― нейро-лингвистическое программирование.

     Через некоторое время они рассорились между собой, кто же автор. Через некоторое их жены по очереди ушли от них и тоже по-своему назвали свои направления. У Джудит Делозье (бывшей жены Гриндера) с Робертом Дилтсом ― Системное НЛП. У Лесли Камерон (бывшей жены Бэндлера) ― Императивный самоанализ. Энтони Робинс ― нейроассоциированные состояния. Майкл Холл ― метасостояния. Тед Джеймс ― линия времени. Метафоры Дэвида Гордона, эмпринт-метод Лесли Камерон, Гордона и Лебо ― и так далее.

     НЛП как бренд в тот момент никто не догадался зарегистрировать, поэтому мы им свободно пользуемся. Дальше они стали въедливей, и поэтому каждый свой «чих» оформляли уже в виде товарного знака. В результате их нововведения не так широко известны. А содержательно это все то же «НЛП», как и самые первые, еще не названные опыты.

      Таким образом, НЛП ― это бренд. И ничего больше. То, что называется НЛП, отличается от страны к стране, каждая более или менее крупная организация имеет стандарты свои, хотя по традиции придерживаются сходства.

     Как-то я разговаривал с Джудит Делозье и спросил ее, насколько совпадают стандарты. По ее словам, процентов на 80 совпадают «практики», мастерские курсы совпадают в лучшем случае на 50%, тренерские едва совпадают и на 10%.

      Когда-то не было ни уровня «практик», ни уровня «мастер», ни уровня «тренер». Было все НЛП за три дня, потому что больше ничего не было. Причем все вертелось вокруг мета-модели, если кто помнит.

      И через некоторое время Гриндер с Бэндлером обратили внимание на две вещи. Во-первых, НЛП становится популярным. Во-вторых, каждый, кто прошел семинар, тоже ведет курс по НЛП, т.е. отбивает клиентов. Поэтому была введена сертификация. Есть официальные люди, с сертификатом, а есть какие-то левые. Через некоторое время уже людей с официальным сертификатом образовалось много, поэтому ввели второй уровень сертификации ― мастерский. Теперь сертификат первого уровня может давать только тот, у кого сертификат второго уровня.

Ну, это ж коммерческое предприятие с самого начала.

      Потом ввели третий уровень. B долго не было ничего нового. Но наши это исправляют . Сейчас у нас в России понапридумывали уровней пять или шесть. Обычно делится уровень тренера: ассоциированный, тренер для чего-то, еще для чего-то, тренер для тренеров, международный тренер. Впрочем, на тот момент, когда НЛП было еще более или менее единым, было три уровня. Так что все, что придумали с тех пор ― уже не обязательно для других.

     Дэвид Гордон рассказывал, что на одном мероприятии, где собрались отцы-основатели с большим чувством юмора, которые знают, что это не высокая наука, а то, что «мы из пальца недавно высосали», кто-то предложил сделать так: раздавать сертификаты в начале тренинга. Те, кто пришли за ними, могут быть свободны, а те, кто пришел учиться, останутся. Идея понравилась.

     Потом кто-то (Дэвид сказал, что не помнит кто, но намекал, что Бэндлер) сказал: а если они все уйдут? И ― идею замяли. Сам Гордон говорит, что он такое практикует.
Со временем появилась некоторая спецификация. Уровень практика ― уровень человека, который умеет пользоваться готовыми техниками. Уровень мастера ― умение создавать техники из неструктурированного навыка. Уровень тренера ― умение встраивать эти техники группе в ограниченное время.

      На сегодняшний день единого НЛП нет. Есть более или менее сильные центры в Монреале, в Калифорнии, где как раз работают Дилтс и Делозье. Есть англо-европейский центр, в котором работает Бэндлер со своей разработкой DHE и другими брендами поновее. Есть голландская организация, где очень многое по-другому. В России сильных направлений 3-4. Т.е. известных.

      Досадно, но факт ― интерес к НЛП, как к моделированию, и не только в России, но и в мире возник толком лишь в 2000 годы. До этого долго считалось, что НЛП ― это психотерапия. Считалось из-за доступности психотерапевтических моделей. Другие-то были не очень доступны. Потом то ли страна стала побогаче, то ли интерес появился другой. Сейчас психотерапевтическая часть НЛП тоже есть, но это не самое интересное. Сейчас мы занимаемся более любопытными вопросами, пригодными для обычной жизни.

      Если раньше был крен в сторону: как бы кому-нибудь чего-нибудь в мозгах поправить, то сейчас крен в сторону: себе бы что-нибудь в мозгах и в поведении поправить в хорошую сторону, с другими потом разберемся.

Вот такой краткий конспект идейного воровства под названием нейро-лингвистическое программирование. Суть НЛП именно в этом: заметить, как у кого-то что-то классно получается, и спереть.

А потом продать. Never Lower Prices!